Известная в Харькове газета «Время» опубликовала статью, в которой есть попытка анализа создавшейся ситуации на примере города. Харьков одним из первых пал «жертвой цивилизации»: с одной стороны, на новую технологию работал чуть ли не самый мощный в Союзе ДСК-1, что позволяло быстро и относительно дешево возводить жилье, с другой, — теперь город имеет около 60% «панелаков» (так называли эти дома в Чехословакии) от общего количества многоэтажного городского жилищного фонда (примерно 3 тысячи домов). Срок эксплуатации таких сооружений, по разным источникам, колеблется от 50 до 70 лет, и сорок из них уже на исходе). Газета публикует мнение начальника управления градостроительства и архитектуры Харьковской облгосадминистрации Юрия Шкодовского:

— Технологический режим при строительстве соблюдался в полной мере только в первых панельных домах, а потом он перестал выдерживаться. По сути, это халтура. Взять хотя бы то, как мы заваривали швы. Они должны были быть оцинкованными, а их никто не оцинковывал, они ржавыми так и сваривались, и бетонировались. На них не должна была попадать вода, а когда мы строили аврально, в три смены, детали по месяцу мокли под дождем — это же значительно уменьшает срок эксплуатации. На то были объективные причины: строителей подгоняли — к каждому юбилею нужно было сдать столько-то жилья, поэтому некоторые дома возводились в пожарном порядке.

Огромная промышленность города к концу восьмидесятых обзавелась катастрофической очередью на получение жилья, в которой состояли малоквалифицированные трудовые кадры. Этот же, большей частью люмпенизированный персонал возводил для себя и других, как считалось, благоустроенные квартиры. Сегодня на месте знаменитого харьковского домостроительного комбината руины. Казалось бы, победили монстра. Но что взамен? «Реконструкция» - это слово греет душу многим местным чиновникам и строителям еще с тех времен, когда партия и правительство развернули в городе и области великую авантюру по перестройке и техническому перевооружению старых предприятий сельхозмашиностроения. На ней многие сделали карьеру, а впоследствии и деньги. Сегодня призрачные заводские стены никому не нужны, оборудование порезано и продано по цене металлолома. Однако вожделенное слово «реконструкция» осталось – это сказочное действо позволяет обернуть дерьмо в красивый фантик и преподнести его в виде некоего подобия конфеты.

Газета «Время» утверждает, что о проблеме реконструкции панельного жилья в городе заговорили давно, еще «до того, как». Первые массовые «круглые столы» и семинары проводились в начале 80-х годов. Потом огромной стране, раздираемой политическими катаклизмами, стало не до того, и второй раз эта проблема была серьезно затронута уже в середине 90-х (при «натурном» обследовании «панелям» отмеряли еще лет тридцать). И снова пошли споры, обсуждения, проекты. Была даже разработана программа реконструкции многоэтажного жилого фонда на 2001 — 2005 годы и проведена пилотная «реанимация» нескольких домов. Но массового характера это не приняло. Единственная экспериментальная пятиэтажка красуется в Харькове, на проспекте Маршала Жукова, и ее жителям неслыханно повезло: перетерпев некоторые неудобства, они получили взамен качественно новое строение с утепленными внешними стенами, единообразно застекленными балконами, замененными коммуникациями, счетчиками воды и тепла. И даже с мансардой на шестом этаже.

Но. Во-первых, слишком дорого: 6 миллионов гривен, что вполне сопоставимо со стоимостью нового дома (на эти деньги можно построить около 4 тыс. кв. м жилплощади). Во-вторых, мансарда, которая сооружалась не без умысла, надежд не оправдала. В самом деле, кому из тех, кто имеет возможность оплатить столь дорогостоящую покупку, захочется пешком (лифты в пятиэтажках не предусмотрены) подниматься на шестой этаж?

Автор газетной статьи, похоже, верит в иллюзии, навязываемые журналистам и населению уже не первый год. При этом в Харькове, как ни в одном другом городе СНГ, усиленно пропагандируют такого рода реконструкцию. Однозначно, есть такое лобби. Но кто при этом задал себе простой вопрос: сколько после реконструкции прибавляется нового жилого фонда, и как она влияет на долговечность самых несущих конструкции? Что происходит с устаревшими коммуникациями и никчемной социальной инфраструктурой, дорогами и транспортом? Ведь не случайно в Москве и Киеве, городах, на опыт которых ссылается автор, принимаются за реконструкцию только в исключительных случаях? Н а практике здесь возводят новое жилье, пусть и ненамного превосходящее по характеристикам то, которое возводили со времен Никиты Сергеевича Хрущева.

Крупные города бывшего СССР стали заложниками великой коммунальной иллюзии, которую в одночасье не преодолеть. Еще пара поколений советских людей будет свято отвергать общепринятые стандарты на жилье как на среду обитания человека, полагая, что государство им что-то должно. И эта пара поколений готова обрекать себя и своих детей на обитание в условиях, на которые не соглашаются самые отстойные слои буржуазного общества. Раз это востребовано - значит это надо. Как бы ни рекламировали новые дома в Киеве и Москве – все они с точки зрения условий проживания – вчерашний день.

К тому же, харьковский автор не знает положения вещей в других городах. В Киеве, например, за градостроительной политикой стоит крепкая фигура Александра Омельченко – профессионального строителя и финансово-экономическая «прирамида» Киевгорстроя. Все это тоже временно, все это однажды вскроет обман и приведет к краху многих надежд, но нельзя не отдать должное тактике руководителей, города, удержавших от развала строительство и стройиндустрию. Чего не сделали в Харькове, рассуждая о всякого рода мансардах над гнилым основанием.

В строительстве существует понятие, согласно которому возводить новое жилье экономически и технологически выгоднее, чем реконструировать старое. Коммунисты поступали вполне разумно, возводя спальные микрорайоны. Их последователи, воспитанные на той же иллюзорной идеологии, но неоправданно скоро поимевшие вкус к шальным деньгам, живут одним днем, рассуждая о вселенских «ноу-хау». В то время когда в центре Харькова простаивают многочисленные площадки на месте взорванной филармонии и снесенных добротных жилых домов, власти города рекламируют совершенно утопическую идею. Но если уж такие вы реставраторы – то завершите, наконец, обновление театра имени Пушкина, или восстановите старое здание оперного. Город разваливается и умирает не только в спальных микрорайонах. Не случайно его перспективную реконструкцию поручили киевским проектировщикам, что не могло не вызвать возмущения местных архитекторов.

А теперь представим, что выход из создавшегося положения не будет найден. Не только в Харькове, но и в Донецке, Днепропетровске, Запорожье, других городах. Представим, что будет по истечении срока эксплуатации существующих домов со всеми их многочисленными жителями. Можно даже не представлять – достаточно посетить мелкие города Донбасса, чтобы осознать масштабы грядущей социальной катастрофы. Но от мелких городов, жители которых в ужасе покидают квартиры и разбредаются по окрестным селам и поселкам, беды не так много, как от крупных. Несомненно, страна постигнет европейский опыт, и начнет осваивать пустующие земли в пригородной зоне. Но надо признаться себе и в том, что в этой стране все меньше дураков, не думающих о том, как оторвать себе лакомый кусок. Чтобы понять, о чем я говорю, достаточно полюбопытствовать ценами на земельные участки под Киевом или Москвой. Для девяноста девяти процентов живущих в многоэтажках эти цены недоступны и не станут таковыми в самой ближайшей перспективе.

Представили? А теперь вспомните наиболее пессимистические демографические прогнозы для Украины. В них говорится, что население страны сократится вдвое. Если верить нашим цифрам, то получается, что социальное и жилищное спокойствие в будущем обретут не более десяти процентов нынешних обитателей благоустроенных квартир. Подсчет грубый, но тенденции еще более тревожны и непреджсказуемы..

Валерий Миргородский, Киевская Русь