Во дни царя Ирода, в убогих яслях близ Вифлеема, родился Спаситель Мира - Христос. В небе вдруг загорелась громадная, доселе невиданная звезда. Она сияла ярким, блистательным светом, и медленно, но постоянно, двигалась в одну сторону туда, где находилась Еврейская земля.

Звездочеты или, как их называли, волхвы обратили внимание на новое светило. По их мнению, это было знамение Божие, что где-то родился давно предсказанный в еврейских книгах великий Царь - Избавитель людей, Учитель новой и праведной жизни.

Некоторые из волхвов, особенно тосковавшие по Божьей правде на земле и о том, что в людях так сильно беззаконие, решили отправиться на поиски рожденного Царя, чтобы поклониться и послужить Ему. Где, как и что искать - они не знали. Возможно, им предстоял долгий путь (а дороги в ту пору были опасными), и они решили, что им всем необходимо собраться в одном месте, и оттуда, общим караваном, отправиться на поиски Царя Истины, Правды и Добра.

Вместе с другими на поклонение стал собираться и персидский ученый, мудрец Артабан. Он продал свое имение - богатый дом - в столице и на вырученные деньги купил три драгоценных камня: сапфир, рубин и жемчужину.

Громадной цены были эти камни. Целое сокровище было заплачено за них, но и красота их была на редкость: один сиял как частица неба в ясную звездную ночь, другой горел ярче пурпурной горы при восходе солнца, а третий своим сияньем превосходил белизну снежной горы.

Все это, вместе с сердцем полным самой горячей любви, думал сложить Артабан у ног рожденного Царя. В последний раз собрал он в своем бывшем доме знакомых и друзей, простился с ними и отправился в путь.

До места сбора нужно было ехать несколько дней, но Артабан не боялся опоздать - время он высчитал точно. Конь под ним - добрый, и каждый день он проезжал необходимое расстояние.

В последние сутки оставалось ехать несколько десятков верст, и Артабан решил ехать всю ночь, чтобы засветло прибыть к назначенному месту. Ночной ветерок веял прохладой, а над головой в бесконечной черной дали небосклона, как яркая лампада перед престолом Бога, горела новая звезда. "Вот он знак Божий", - говорил Артабан, не сводя глаз со звезды. - "Великий Царь грядет к нам на землю, и я скоро увижу Тебя, Господи, чтобы поклониться и послужить Тебе."

"Быстрее, мой друг, прибавь еще шагу!" - подбадривал он коня, и верный конь поддавал ходу. Громко и часто стучали его копыта по дороге среди пальмового леса.

Мрак начинал редеть, слышалось пение просыпающихся птиц. Чувствовалась близость утра.

Вдруг конь остановился, захрапел, начал пятиться назад. Артабан пристально вгляделся в дорогу и у самых ног лошади увидел распростертого человека. Он слез с лошади и подошел к лежащему. Это был еврей, измученный и обессиленный страшными припадками свирепствующей в тех местах лихорадки. На первый взгляд его можно было принять за мертвого, если бы не едва слышный стон, который изредка вырывался из запекшихся уст больного.

Артабан задумался: что делать? Ехать дальше, оставив больного - не позволяла совесть, опоздать к условленному часу - уедут без него... "Еду!" - решил он и даже занес ногу в стремя, но больной, словно чуя, что его покидают, застонал так тяжко, что стон проник в самое сердце волхва. "Боже милостивый!" - промолвил он. - "Ты знаешь, что я ищу Тебя, но я не могу проехать мимо больного, я должен помочь несчастному еврею". И он подошел к больному, развязал его одежды, принес из ближнего ручья холодной воды, освежил запекшиеся уста и грудь. Затем из сумки, привязанной к седлу, достал какие-то лекарства, подмешал к вину и влил в рот еврею. И так долгие часы он провел с ним. Солнце высоко поднялось над лесом, время близилось к полудню. Наконец еврей встал на ноги. Он не знал как благодарить доброго незнакомца. "Кто ты?" - молвил он. - "За кого я и моя семья будем благодарить Бога до конца наших дней? Куда ты направляешься, и от чего твое лицо так печально? Какое горе смущает тебя?"

Артабан с грустью поведал кто он, куда едет, и что, наверное, теперь опоздал, и не придется ему увидеть Великого Царя.

"Не грусти, благодетель", - сказал еврей, и лице его озарилось при этом радостью. - "Я, хоть и немного, но могу помочь тебе: в моих священных книгах написано, что обещанный от Бога Царь должен родиться в Иудейском городе Вифлееме. Поезжай туда и, если Мессия родился, ты найдешь Его там." Еврей еще раз поблагодарил Артабана, простился с ним и отправился своей дорогой.

Одному нечего было и думать ехать через пустыню. Нужно было снарядить караван, нанять для охраны слуг, запастись провизией и водой. Пришлось один камень продать. Но Артабан не унывал: осталось еще два драгоценных камня, лишь бы успеть к Царю, и он усиленно торопил слуг.

...Вот наконец и Вифлеем. Измученный, запыленный, но счастливый и веселый подъезжает он к первому домику. Артабан входит в дом и засыпает хозяйку вопросами: "Не было ли здесь не знакомых чужестранцев, к кому они обращались, и где они теперь?"

Хозяйка - молодая женщина, кормившая ребенка грудью, вначале было смутилась видом незнакомца, но затем пришла в себя и рассказала, что несколько дней тому назад были здесь чужестранцы, искали Марию из Назарета, принесли ее Младенцу богатые дары. Где они теперь неизвестно. А в эту ночь скрылись Мария с Иосифом и Младенцем. В народе говорят, что они ушли в Египет потому, что Иосифу во сне явился Ангел Господень и повелел ему удалиться отсюда.

Пока она рассказывала это, ребенок на ее руках уснул, и счастливая улыбка сияла на его прекрасном, невинном личике. Не успел Артабан еще и обдумать, что делать, как на улице поднялся шум, раздался лязг оружия, надрывающий душу женский плачь. Подбежав к окну, он увидел полураздетых, простоволосых женщин, бежавших кто куда с криками: "Спасите! Спасите! Солдаты Ирода избивают наших детей!"

Лицо женщины побелело, глаза расширились от ужаса, она прижала к себе спящего крошку и смогла промолвить только несколько слов: "Спаси, спаси ребенка и Бог спасет тебя!"

Артабан бросился к двери, но там уже стояли солдаты, испачканные кровью невинных младенцев. Артабан быстро выхватил из-за пазухи мешочек, в котором хранились драгоценные камни, вынул один камень и, подав начальнику отряда, сказал: "На, вот тебе, возьми и иди, оставь женщину в покое." Тот, от роду не видевший такой драгоценности, жадно схватил камень и быстро увел воинов в другое место продолжать свое страшное, кровавое дело. Женщина упала на колени перед Артабаном и голосом, преисполненным благодарности, сказала: "Да благословит тебя Господь за моего ребенка! Ты ищешь Царя Истины, Правды и Добра - да восстанет перед тобою Его лик, и да воззрит Он на тебя с такой любовью, с какою я ныне смотрю на тебя!" Артабан бережно поднял ее за руку, и слезы не то радости, не то грусти текли по его щекам. "Боже истинный," - молвил он, - "прости меня! Ради этой женщины и ее ребенка отдал я предназначающийся Тебе камень! Увижу ли я когда-нибудь Твой лик? И здесь я опоздал! Пойду за тобою и в Египет." И долго скитался Артабан из страны в страну, ища Царя Истины, Правды и Добра, и не находил Его. Последнюю свою драгоценность - жемчужину - он бережно хранил у себя на груди, желая хотя бы ее преподнести в дар великому Царю. От продажи первого камня у него еще оставались средства, и он помогал бедным, лечил больных, опекал сирот, и за этими трудами годы уходили незаметно.

Прошло тридцать с лишним лет. Стан Артабана сгорбился, волосы побелели, глаза померкли, руки и ноги ослабли, а в сердце по-прежнему горела любовь к Тому, Кого он отыскивал с давних пор.

Но вот однажды услышал престарелый волхв, что в Иудее появился великий Посланник Божий и творит чудные дела: больных исцеляет, мертвых воскрешает, отверженных грешников и отчаянных злодеев делает святыми. Радостно забилось его сердце: "Вот теперь я увижу Тебя, Господи, что бы поклониться и послужить Тебе". И поспешил Артабан в Иудею.

С толпами паломников достигает он священного города, входит на улицы его и видит какое-то движение. Людской поток течет беспрерывно, все бегут, обгоняют друг друга.

"Куда это спешат люди?" - спрашивает Артабан. "На Голгофу!" - отвечают ему прохожие. - "Там сегодня распинают Иисуса из Назарета. Он называл Себя Сыном Божиим, Царем Иудейским".

Упал Артабан и горько зарыдал: "Опять опоздал! И не пришлось мне увидеть Тебя и послужить Тебе! А, впрочем, может быть еще не совсем поздно? Пойду я за Ним и на Голгофу, предложу Его мучителям драгоценную жемчужину - может быть сжалятся над Ним и возвратят Ему жизнь и свободу. И, как мог, он поспешил за толпою. На одном из перекрестков ему встретились воины, которые вели в тюрьму девушку. Она увидела Артабана и, по одежде узнав в нем перса, взмолилась: "Я с тобой из одной страны, мой отец приехал сюда, заболел и умер. И вот теперь, за долги отца, меня хотят продать в рабство, обречь на позор! Молю - спаси!"

Задрожал старый волхв. Прежняя борьба, как на дороге, среди пальмовой рощи, и в Вифлееме, при избиении младенцев, вспыхнула в его сердце: "Что делать?" - думал он, - "сохранить камень для великого Царя или отдать в помощь бедной девушке?" Любовь и жалость победили, взяли верх: "На, вот тебе выкуп, моя дочь! Тридцать лет я берег это сокровище для великого Царя, но видно я не достоин преподнести Ему его".

Пока он говорил это, небо заволокло тучами, тяжелая тьма облекла землю, молния прорезала небо от края до края, загремел гром, задрожали дома, посыпались камни. Тяжелая черепица, слетев с одной из крыш, попала на седую голову Артабана. Он упал, как подкошенный, и лежал, истекая кровью. Девушка наклонилась, чтобы ему помочь, и услышала, как он тихим голосом говорил: "Господи, и когда же я видел Тебя голодным, и когда же я видел Тебя жаждущим и напоил? И когда же я видел Тебя странником и принял? Тридцать лет я блуждал из этой страны в страну, отыскивая Тебя, и не мог найти".

Старик умолк. Подул легкий ветерок, ласково шевеля волосы умирающего. И как бы на крыльях ветерка, откуда-то с выси, донесся нежный, ласковый голос: "Истинно, истинно говорю тебе: что ты сделал ближним своим, ты Мне сделал". Лицо умирающего преобразилось, он благодарно поднял глаза к небу, облегченно вздохнул и навеки почил.