Что вовсе не дает оснований считать саммит неудачным. Наоборот, обе стороны, похоже, получили от него то, что хотели.

Президент и компромисс

Для начала и Украина, и ЕС могли считать удачей то, что саммит вообще состоялся. Год назад Киев, упоенно расправлявшийся над оппозицией вообще и Юлией Тимошенко в частности, не обращал никакого внимания на то, под какими надуманными аргументами впервые за два десятилетия отменялся саммит ЕС-Украина.

Теперь встреча в Брюсселе проходила в третью годовщину вступления Виктора Януковича во второе президентство, но на фоне других мероприятий по подготовке страны к саммиту этот юбилей выглядел не более чем случайным совпадением, каковым, в сущности, и был.

За несколько дней до саммита президент четыре часа общался с народом в прямом эфире и открыл он это действо ответом на вопрос о грядущей встрече в Брюсселе. Ответ по обыкновению был оптимистичным, неоднозначным, но, если разобраться, исчерпывающе точным: "Думаю, что будет принято решение о подготовке нового этапа в отношениях с Европой, который должен привести к подписанию договора об ассоциации с ЕС".

Содержание всей остальной беседы, во время которой народу были предоставлены все возможности выразить президенту свою благодарность, укрепляло в подозрении, что не случайно все это было приурочено к Брюсселю. Слишком вовремя Украина и мир узнали, что заключенный Юрий Луценко, соратник Юлии Тимошенко и министр внутренних дел в ее правительстве, может рассчитывать на некоторое снисхождение.

Для самой Тимошенко милость власти пока ограничивается, как явствовало из эфира, готовностью президента избавить ее от круглосуточного видеонаблюдения в больничной палате. Впрочем, чуть ранее, после встречи с президентом Польши Брониславом Коморовским, Янукович был готов искать компромисс и в отношении Тимошенко.

Семь миллиардов как цена европейского выбора

Словом, обе стороны смогли избежать скандала, каковым стала бы вторая кряду отмена саммита. Если бы это случилось, Янукович в глазах Европы был бы признан вторым enfant terrible после Александра Лукашенко. Что не входит ни в планы Брюсселя, ни в намерения Януковича.

Брюссель все последние дни демонстративно старался верить в лучшее. Все желтые карточки, которые он мог показать Киеву, продемонстрировал несколько недель назад еврокомиссар Штефан Фюле, посетивший Украину в ходе турне по постсоветским странам-кандидатам на подписание договора об ассоциации. Киев должен успеть решить все свои недосказанности с Европой, как дал понять Фюле, за несколько месяцев.

Политическое решение о том, будет ли в ноябре на вильнюсской встрече "Восточного партнерства" подписано соглашение об ассоциации Украины с Европой, ЕС, скорее всего, примет летом. В противном случае следующее окно возможностей откроется только через три года. В 2014-м — выборы в Евросоюзе, в 2015-м — президентские выборы на самой Украине.

За несколько дней до саммита в своей статье, специально написанной для популярного украинского интернет-издания "Украинская правда", оба сегодняшних собеседника Януковича — президент Европейского совета Херман ван Ромпей и президент Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу — конкретизировали свои ожидания. Речь, в частности, о прекращении выборочного правосудия (имеется в виду в первую очередь Юлия Тимошенко), совершенствования выборного законодательства и продолжения экономических реформ.

Украина же, по оценкам наблюдателей, все последние месяцы вызывающе пренебрегала всеми рекомендациями Брюсселя. А уж новое уголовное дело в отношении Юлии Тимошенко, казалось бы, стало дерзкой проверкой на прочность намерений Брюсселя все еще видеть Украину в приличной европейской семье.

А Янукович продолжал ездить в Москву, раз за разом эти поездки объявлялись финальным актом в процессе вступления Украины в Евразийский союз.

Но точно так же раз за разом даже анонсы газовых договоренностей звучали все более уныло. В Москве будто догадывались, что в конечном счете Киев сделает выбор не в ее пользу, а за то, чтобы его не делать, запросит цену, по которой будет Москве уж точно не интересен.

Москва долго не напоминала Киеву о принципе газовых поставок take or pay, в соответствии с которым Украина должна платить не за тот газ, который фактически получает, а за тот, который обязалась выкупать. Семь миллиардов долларов штрафа, озвученные Москвой, были верным признаком того, что саммит в Брюсселе со дня на день состоится, и что Москва назвала цену выбора, который Киев, наконец, сделал.

Киев готов на все

Накануне саммита Верховная Рада приняла заявление о евроинтеграционных устремлениях, в котором пообещала выполнять все европейские требования. Случилось это в тот самый момент, когда Янукович, общаясь с народом, заявил, что Киев не собирается платить Москве 7 миллиардов долга.

В том заявлении, которое приветствовал Штефан Фюле и в котором Украина, казалось бы, обещала исправить все допущенные ошибки и пересмотреть все былые заблуждения, Евросоюзу предлагалось предоставить Украине безвизовый режим или хотя бы смягчить тот, который имеется. Киев не просто выражал готовность следовать всем рекомендациям. Он в поисках практических решений просил помощи в имплементации этих решений. В том числе и финансовой.

Киев ведь и не скрывал, что при всей эпохальности целей его интересуют, прежде всего, куда более материальные вопросы. В первую очередь, кредит в 610 миллионов евро, положительное решение о предоставлении которого уже было фактически принято до саммита.

Тем более что, как полагают аналитики, никого не должно обманывать обилие условий предоставления очередных траншей. Евросоюз сам заинтересован в предоставлении кредита, поскольку, как полагают эксперты, тот предоставляется для погашения отрицательного сальдо Украины в торговле с Евросоюзом. То есть кредит — фактически связанный и будет использован для закупок в Европе.

Перед цейтнотом

Между тем, на вопросы о самой евроинтеграции, которая должна быть увенчана подписанием договора об ассоциации (и, что еще важнее, о свободной торговле) ответ так и не получен. Украина и Евросоюз сделали то, что, судя по всему, и планировали: они нашли возможность снова отложить окончательное решение.

Украина понимает, что Евросоюз в данном случае заинтересован в сближении с ней как минимум не меньше, чем сам Киев. Конечно, крупный украинский бизнес хочет в Европу. Однако сама украинская власть явно не считает для себя катастрофой ни Таможенный союз, ни даже предоставление в распоряжение России украинской газотранспортной системы. Она вполне обоснованно видит в этом возможный вариант своего политического выживания, пусть не очень долгого — но больше чем на один-два президентских срока на наших широтах обычно никто и не загадывает.

Однако эта операция выглядит рискованной, поскольку общий политический контекст на Украине может оказаться для власти довольно тревожным. И она, кажется, понимает, что в амплуа Лукашенко, заставляющего торговаться за себя Запад и Восток, ей сыграть будет очень трудно. У Лукашенко нет такой вечно дуалистической страны, и нет такого количества олигархов, готовых в любую минуту поддержать любой Майдан.

Но не может Киев не понимать и того, что Москва тоже заинтересована в Киеве куда меньше, чем иногда кажется. Без украинской ГТС она проживет, от российского транзита Украина будет зависеть еще довольно долго вне зависимости от выбранной ею политической модели. Словом, вступать в большой политический торг с Западом России незачем, в связи с чем рассчитывать на новые бонусы Киеву не приходится.

Судя по всему, Киев делает тактический выбор в сторону Европы, внимательно следя за ее реакцией. И пытаясь понять, так ли уж будут необходимы новые уступки в виде, скажем, поиска компромисса в деле Тимошенко.

С одной стороны, чем ближе летне-осенний политический сезон, тем жестче для Украины цейтнот. И тем горячее дыхание предвыборной президентской кампании, которая на сей раз стартует небывало рано — за два года до развязки.